 |
| |
гримм братья
Title:Гусятница у колодца
Subject:FICTION
Гримм братья
гусятница у колодца
жила-была старушка престарая, предряхлая; жила она со своим стадом Гусей В глуши между Горами, и был у нее небольшой домик. эта глушь была окружена большим лесом, и старуха Каждое утро, Взяв свою клюку, тащилась В этот лес, Там она собирала травку для своих Гусей Да разные дикорасту- щие плоды, насколько могла их достать рукою, и все это тащила домой на спине. можно было подумать, что тяжелая ноша пригнет ее к Земле, А между тем она Всегда благополучно доносила ее до дому. и если ей, бывало, кто-нибудь Повстречается, то она ласково поклонит- ся и скажет: "день Добрый, землячок; Погодка-то сегодня какова! небось дивишься, что Я травку на себе тащу? что делать, каждый должен себе по силам ношу выбирать". и несмотря на всю эту приветливость, никто не любил с нею встре- чаться, и Даже нарочно обходили ее, чтобы не сойтись с нею, А когда мимо ее случалось проходить отцу с сынком, отец говаривал сынку: "берегись Старухи - это ведьма". однажды утром красивый юноша проходил через тот лес. ярко светило солнце, птицы пели, прохладный ветерок шелестел В листве; и на сердце у юноши были только радость Да довольство. ему еще никто не попадался навстречу, как вдруг он увидел старую ведьму, которая стояла, опустившись на колени, и срезала траву серпом. большой узел травы уже был у нее навязан на спине, Да еще рядом стояли две корзинки, полнехоньки Дикими грушами и яблоками. "Да как же это, тетушка, Скажи пожалуйста, - спросил у нее юноша, - как же можешь ты все это стащить?" - "Хочешь не хочешь, А тащить Должна, господин честной! - отвечала старуха. - богатым, конечно, это не нужно. А у мужика, Знаете ли, есть такое присловье: жить хочешь - не зевай, Знай спину подставляй! А вот, Может быть, Вы не захотите ли мне по- мочь? - добавила старуха, видя, что юноша от нее не отходит. - и спи- на-то у Вас пряменькая, и ножки резвенькие, так Вам это и нетрудно бу- дет. к тому же и дом-то Отсюда не далеко - за горою на полянке. Вы бы В один прыжок Там очутиться могли". юноша почувствовал сострадание к старухе. "Хоть отец мой и не мужик, А богатый граф, Но Я готов снести Ваш узел, чтобы показать, что не одни мужики умеют таскать тяжести". - "Попробуйте, - сказала старуха, - очень Вы этим меня обяжете. оно, конечно, придется Вам с часочек пути брести, Ну, Да это для Вас сущие пустячки! Кстати уж, и яблоки, и груши захвати- те с собою". молодому Графу показалось страшновато, когда он подумал об этом ча- сочке пути, Но старуха уже не выпускала его Из рук, взвалила ему узел на спину, А корзины повесила ему на руки... "Видите, совсем не тяжело?" - сказала она. "Нет, очень тяжело! - от- вечал граф, и на лице его изобразилось страдание. - твой узел давит так, как будто В нем камни наложены, А эти яблоки и груши - словно свинцо- вые... Я еле двигаться могу!" он готов был все с себя сбросить, Но старуха этого не допустила. "Смотрите-ка, - сказала она насмешливо, - молодой-то господин того снес- ти не Может, что Я, старая баба, столько раз на себе таскала. вот на ласковые-то слова Вы все горазды, А как дойдет до дела, так все и на по- пятный... Ну, что же Вы стали? - продолжала она. - чего Вы медлите? Из- вольте-ка шагать. узла с Вас никто уж теперь не снимет". пока он шел по ровному месту, то это еще было сносно; Но когда они пришли к горе и должны были подниматься, и камни, словно живые, катились Из-под его ног, тогда это уж было свыше сил его. капли пота выступали у него на лбу и, то горячие, то холодные, катились по его спине. "Тетушка, - сказал он, - не могу Я дальше идти, Я должен немного от- дохнуть". - "Нет, - отвечала старуха, - когда дойдешь до места, тогда и отдыхай, А теперь Изволь идти вперед. кто знает, на что это Вам Может пригодиться". - "Старуха! совести у Тебя нет", - сказал граф и хотел сбросить с себя узел, Но все усилия его были напрасны: узел так крепко держался на его спине, словно прирос. как ни вертелся он, как ни крутил- ся, Но никак не мог его с себя сбросить. А старуха-то над ним смеялась и попрыгивала ВОКРУГ него на своей Клю- ке. "Не Извольте гневаться, любезный господин, - говорила она, - Ведь Вы вот покраснели В лице, как рак печеный! Извольте-ка нести вашу ношу с терпением; Ну, А когда придем домой, так Я не поскуплюсь дать Вам на ча- ек". что оставалось ему делать? он должен был примириться со своей судьбой и терпеливо тащиться вслед за старухой. она, по-видимому, стано- вилась все проворнее Да проворнее, А его тяжесть становилась все тяже- лее. и вдруг старуха приостановилась, вспрыгнула наверх узла и преспокойно Там уселась; и несмотря на то, что она была суха, как хворостина, А ока- залась тяжелее всякой толстой деревенской Девки. колени у юноши задрожа- ли, он стал приостанавливаться, А старуха Давай его хлестать то прутом, то крапивой по ногам. с непрерывающимся оханьем поднялся он на гору и, наконец, добрел до дома Старухи как раз В то время, когда уже готов был Упасть. когда гуси завидели старуху, они стали взмахивать крыльями и вытяги- вать вперед шеи, и бежали к ней навстречу с веселым гоготаньем. Позади стада с хворостиной В руках шагала какая-то пожилая и неуклюжая баба, высокая и здоровенная, Но безобразная, как ночь. "матушка, - обратилась она к старухе, - Разве что с вами случилось, что Вы так запоздали?" - "Ничуть не бывало, доченька, - возразила ей старуха, - со мною ничего дурного не случилось; напротив, вот этот милый господин взялся Даже тащить на себе мою ношу; мало того, когда Я устала, он еще и меня взвалил себе на спину. притом же и Дорога ничуть нам не показалась длинной, всю дорогу мы смеялись и шутили". наконец, старуха сползла у него со спины, взяла и узел свой, и корзи- ны, посмотрела на него весьма дружелюбно и сказала: "Вот теперь При- Сядьте здесь на скамейку у дверей и Отдохните. Вы честно заработали наг- раду за свой труд, и Вы ее получите". потом обратилась к гусятнице и сказала: "Войди-ка В дом, доченька; неприлично тебе здесь одной оставаться с молодым господином. не надо масла подливать В Огонь... пожалуй, еще влюбится В тебя". граф и сам не знал, что ему делать - плакать или смеяться? "Вот сок- ровище-то, - подумал он, - Да будь она Даже и на тридцать лет моложе, она бы не могла тронуть моего сердца". между тем, старуха ласкала и гла- дила своих Гусей, как милых деток, и Затем вошла В дом со своею дочерью; А юноша растянулся на скамье под дикой яблоней. В воздухе было тепло и приятно; кругом простиралась зеленая широкая лужайка, усеянная синими и желтыми цветами, А посреди лужайки бежал светлый ручей, сверкая на солнце; и белые гуси двигались тут же взад и вперед либо полоскались В воде. "Тут очень мило, - сказал граф, - Но только Я так устал, что глаз ра- зомкнуть не могу: дай-ка Я посплю немного. лишь бы только не поднялся ветер и не унес бы мои ноги - они у меня словно ватные..." поспав немного, он был разбужен старухою. "Вставай, - сказала она ему, - ты здесь не можешь оставаться. правда, тебе от меня таки солоно пришлось, Но все же ты Жив остался... теперь хочу тебе отдать награду: Ведь В деньгах и во всяком добре ты не нуждаешься, так вот тебе Нечто иное. - и сунула ему В руку кружечку, целиком вырезанную Из изумруда. - храни это бережно, - добавила она, - В этом твое счастье". граф вскочил на ноги, чувствуя себя опять и сильным, и бодрым, побла- годарил старуху за ее подарок и пустился В путь-дорогу, Даже и не поду- мав оглянуться на дочку Старухи. уж он порядочный кусок пути прошел, А все еще Издали доносился до не- Го веселый крик Гусей. граф три дня блуждал по этой глуши, Прежде чем Из нее выбрался. Затем пришел он В большой город, и так как никто его не знал Там, то он и был приведен В королевский замок, В зал, где король и королева сидели на троне. граф опустился на колено, вынул изумрудный сосуд, подаренный ему ста- рухою, и положил его к ногам королевы. Та приказала ему встать и подать себе эту драгоценную безделушку. Но едва только она открыла этот сосуд и В него заглянула, как упала на Землю замертво. графа схватили королевские слуги и собирались вести В темницу; Но ко- ролева открыла глаза и приказала его освободить. "Все выйдите Отсюда вон, - сказала она, - Я Должна с ним переговорить наедине". Оставшись наедине с графом, королева стала горько плакать и сказала: "Что мне блеск и почести, меня Окружающие, когда Я Каждое утро пробужда- юсь с печалью и заботами! три было у меня дочери, и младшая Из них была так прекрасна, что весь свет почитал ее за чудо. бела, как снег, румяна, как зорька, и волосы ее блистали, как лучи СОЛНЦА. когда она плакала, Из глаз ее не слезы капали, А жемчуг Выкатывался и драгоценные камни. когда ей минуло пятнадцать лет, король призвал всех трех сестер к своему трону. и посмотрели бы Вы, как все были поражены, когда вошла моя младшая дочь - словно солнышко на небо выкатилось! король же сказал им трем: ...
|
|
|
