 |
| |
гримм братья
Title:Гензель и Гретель
Subject:FICTION
Гримм братья
Гензель и Гретель
В большом лесу на опушке жил бедный дровосек со своею женою и двумя детьми: мальчишку-то звали Гензель, А девчоночку - Гретель. у бедняка было В семье и скудно и голодно; А с той поры, как наступи- ла большая Дороговизна, у него и насущного хлеба иногда не бывало. и вот однажды вечером лежал он В постели, раздумывая и ворочаясь с боку на бок от забот, и сказал своей жене со вздохом: "Не знаю, право, как нам и быть! как будем мы детей питать, когда и самим-то есть нече- го!" - "А знаешь ли что, муженек, - отвечала жена, - завтра ранешенько выведем детей В самую чащу леса; Там разведем им огонек и каждому дадим еще по кусочку хлеба В запас, А Затем уйдем на работу и оставим их Там одних. они оттуда не найдут дороги домой, и мы от них избавимся". - "Нет, женушка, - сказал МУЖ, - этого Я не сделаю. невмоготу мне своих деток В лесу одних оставлять - еще, пожалуй, придут дикие звери Да и растерзают". - "Ох ты, дурак, Дурак! - отвечала она. - так Разве же луч- ше будет, как мы все четверо станем дохнуть с голода, и ты Знай Строгай доски для гробов". и до тех пор его пилила, что он наконец согласился. "А все же жалко мне бедных деток", - говорил он, Даже и согласившись с женою. А Детки-то с голоду тоже заснуть не могли и слышали все, что мачеха говорила их отцу. Гретель плакала горькими слезами и говорила Гензелю: "Пропали Наши головы!" - "Полно, Гретель, - сказал Гензель, - не Пе- чалься! Я какнибудь ухитрюсь помочь беде". и когда отец с мачехой уснули, он поднялся с постели, надел свое платьишко, отворил дверку, Да и выскользнул Из дома. месяц светил ярко, и белые голыши, которых много валялось перед до- мом, блестели, словно монетки. Гензель наклонился и столько набрал их В карман своего Платья, сколько влезть могло. потом вернулся домой и сказал сестре: "Успокойся и Усни с богом: он нас не оставит". и улегся В свою постельку. чуть только стало светать, еще и солнце не всходило - пришла к детям мачеха и стала их будить: "Ну, Ну, подымайтесь, Лентяи, пойдем В лес за дровами". Затем она дала каждому по кусочку хлеба на обед и сказала: "Вот Вам хлеб на обед, только Смотрите, Прежде обеда его не съешьте, Ведь уж Больше-то Вы ничего не получите". Гретель взяла хлеб к себе под фартук, потому что у Гензеля карман был Полнехонек камней. и вот они все вместе направились В лес. Пройдя немного, Гензель приостановился и оглянулся на дом, и потом еще и еще раз. отец спросил его: "Гензель, что ты Там зеваешь и Отстаешь? Изволь-ка прибавить шагу". - "Ах, батюшка, - сказал Гензель, - Я все посматриваю на свою белую кошечку: сидит она Там на крыше, словно со мною прощает- ся". мачеха сказала: "Дурень! Да это Вовсе и не кошечка Твоя, А белая тру- ба блестит на солнце". А Гензель и не думал смотреть на кошечку, он все только потихонечку выбрасывал на дорогу Из своего кармана по камешку. когда они пришли В чащу леса, отец сказал: "Ну, Собирайте, Детки, ва- лежник, А Я разведу Вам огонек, чтобы Вы не озябли". Гензель и Гретель натаскали хворосту и навалили его гора-Горой. кос- тер Запалили, и когда Огонь разгорелся, мачеха сказала: "Вот, прилягте к огоньку, Детки, и Отдохните; А мы пойдем В лес и нарубим дров. когда мы закончим работу, то Вернемся к Вам и возьмем с собою". Гензель и Гретель сидели у огня, и когда наступил час обеда, они съели свои кусочки хлеба. А так как им слышны были удары топора, то они и подумали, что их отец гденибудь тут же, недалеко. А постукивал-то Вовсе не топор, А простой сук, который отец подвязал к сухому дереву: его ветром раскачивало и ударяло О дерево. сидели они, сидели, стали у них глаза слипаться от усталости, и они крепко уснули. когда же они Проснулись, кругом была темная ночь. Гретель стала пла- кать и говорить: "Как мы Из лесу выйдем?" Но Гензель ее утешал: "Погоди только немножко, пока месяц взойдет, тогда уж мы найдем дорогу". и точно, как поднялся на небе полный месяц, Гензель взял сестричку за руку и пошел, отыскивая дорогу по голышам, которые блестели, как заново отчеканенные монеты, и указывали им путь. всю ночь напролет шли они и на рассвете пришли-таки к отцовскому до- му. постучались они В двери, и когда мачеха отперла и увидела, кто Сту- чался, то сказала им: "Ах Вы, дрянные детишки, что Вы так долго заспа- лись В лесу? мы уж думали, что Вы и совсем не вернетесь". А отец очень им обрадовался: его и так уж совесть мучила, что он их одних покинул В лесу. Вскоре После того нужда опять наступила Страшная, и дети услышали, как мачеха однажды ночью еще раз стала говорить отцу: "Мы опять все съели; В запасе у нас всегонавсего полкаравая хлеба, А Там уж и песне конец! ребят надо спровадить; мы их еще дальше В лес заведем, чтобы они уж никак не могли разыскать дороги к дому. А то и нам пропадать вместе с ними придется". тяжело было на сердце у отца, и он подумал: "Лучше было бы, Кабы ты и последние крохи разделил со своими детками". Но жена и слушать его не хотела, ругала его и высказывала ему всякие упреки. "Назвался груздем, так и полезай В кузов!" - говорит пословица; так и он: уступил жене первый раз, должен был уступить и второй. А дети не спали и к разговору прислушивались. когда родители заснули, Гензель, как и В прошлый раз, поднялся с постели и хотел набрать голы- шей, Но мачеха заперла Дверь на замок, и мальчик никак не мог выйти Из дома. Но он все же унимал сестричку и говорил ей: "Не плачь, Гретель, и спи спокойно. бог нам поможет". рано утром пришла мачеха и подняла детей с постели. они получили по куску хлеба - еще меньше того, который был им выдан прошлый раз. по пути В лес Гензель искрошил свой кусок В кармане, часто приоста- навливался и бросал крошки на Землю. "Гензель, что ты все останавливаешься и оглядываешься, - сказал ему отец, - Ступай своей дорогой". - "Я оглядываюсь на своего голубка, кото- рый сидит на крыше и прощается со мною", - отвечал Гензель. "Дурень! - сказала ему мачеха. - это Вовсе не голубок твой: это Труба белеет на солнце". Но Гензель все же мало-помалу успел разбросать все крошки по дороге. мачеха еще дальше завела детей В лес, туда, где они отродясь не Быва- ли. опять был разведен большой костер, и мачеха сказала им: "Посидите-ка здесь, и коли умаетесь, то Можете и поспать немного: мы пойдем В лес Дрова рубить, А вечером, как кончим работу, Зайдем за вами и возьмем Вас с собою". когда наступил час обеда, Гретель поделилась своим куском хлеба с Гензелем, который свою порцию раскрошил по дороге. потом они уснули, и уж Завечерело, А между тем никто не приходил за бедными детками. Проснулись они уже тогда, когда наступила темная ночь, и Гензель, утешая свою сестричку, говорил: "Погоди, Гретель, вот взойдет месяц, тогда мы все хлебные крошечки увидим, которые Я разбросал, по ним и оты- щем дорогу домой". Но вот и месяц взошел, и собрались они В путь-дорогу, А не могли отыскать ни одной крошки, потому что тысячи птиц, Порхающих В лесу и В поле, давно уже те крошки поклевали. Гензель сказал сестре: "Как-нибудь найдем дорогу", - Но дороги не нашли. так шли они всю ночь и еще один день с утра до вечера и все же не могли выйти Из леса и были Страшно голодны, потому что должны были пи- таться Одними ягодами, которые кое-где находили по дороге. и так как они притомились и от истомы уже еле на ногах держались, то легли они опять под деревом и заснули. настало Третье утро с тех пор, как они покинули родительский дом. пошли они опять по лесу, Но сколько ни шли, все только глубже уходили В чащу его, и если бы не подоспела им помощь, пришлось бы им погибнуть. В самый полдень увидели они перед собою Прекрасную белоснежную птич- Ку; сидела она на ветке и распевала так сладко, что они приостановились и стали к ее пению прислушиваться. Пропевши свою песенку, она расправила свои крылышки и полетела, и они пошли за нею следом, пока не пришли к избушке, на крышу которой птичка уселась. подойдя к избушке поближе, они увидели, что она Вся Из хлеба построе- на и печеньем покрыта, Да окошки-то у нее были Из чистого сахара. "Вот мы за нее и примемся, - сказал Гензель, - и покушаем. Я вот съем кусок крыши, А ты, Гретель, можешь себе от окошка кусок отломить - оно, небось, сладкое". Гензель потянулся кверху и отломил себе кусочек крыши, чтобы отведать, Какова она на вкус, А Гретель подошла к окошку и стала обгладывать его оконницы. тут Из избушки вдруг раздался пискливый голосок: стуки-Бряки под окном - кто ко мне стучится В дом? А Детки на это отвечали: ветер, ветер, ветерок. неба ясного сынок! - и продолжали по-прежнему кушать. Гензель, которому крыша пришлась очень по вкусу, отломил себе поря- дочный кусок от нее, А Гретель высадила себе целую круглую оконницу, тут же у избушки присела и лакомилась на досуге - и вдруг распахнулась нас- тежь Дверь В избушке, и ...
|
|
|
